Русско-немецкий интернет-журнал inter-focus.de Русско-немецкий информационно-аналитический и литературно-художественный журнал
Связанные статьи
Этот очерк из небольших, веселых и грустных зарисовок моей жизни неслучайно назван созвучно популярному альбому композитора Давида Тухманова — «По волне моей памяти». Дни календаря сменяются один за другим, стирая какие-то значимые вещи, даты, образы, смывая их отпечатки, словно огромная волна с песчаной набережной, навсегда унося в небытие. Чтобы сохранить для будущих поколений некие смешные и трагичные, радостные и печальные моменты, сопутствовавшие моей деятельности журналиста и концертного менеджера, зафиксировать имена незаурядных, ослепительных личностей, коснувшихся моей судьбы, оставивших в ней свой глубокий след, я постаралась собрать здесь все самое значимое и интересное.
***
«Ты ждешь, Лизавета…»
Бабушка Лиза с короткой стрижкой, крайняя слева. Фото из личного архива Яны Любарской.
Моя бабушка, Елизавета Любарская – медик, и я застала ее в тот период времени, когда она с энтузиазмом трудилась врачом — дерматовенерологом в больнице МОНИКИ. Доктор пользовалась огромным уважением у больных и коллег, можно сказать, полностью реализовавшись в своей профессии. Пациентов бабушка принимала не только на рабочем месте, но и дома, причем все наши соседи знали, куда обращаться за поддержкой в первую очередь, если кому-то из жильцов нужен врач. Елизавета Эммануиловна никому не отказывала, на нашей маленькой кухне «хрущевки» целый день, с утра до вечера, в специальных металлических боксах кипятились шприцы, таким образом проходя стерилизацию.
Однако, мало кто знал, что на каком-то этапе ее жизни, под угрозу была поставлена вся ее медицинская карьера и даже дальнейшее существование. Знаменитое антисемитское «Дело врачей», не сулившее ей ничего хорошего, коснулось юную Елизавету напрямую. К счастью, в самый тяжелый момент ей помог легендарный разведчик, генерал — лейтенант МВД СССР Павел Судоплатов, супруг ее старшей сестры Эммы Судоплатовой ( Суламифь Кримкер ). Благодаря его вмешательству, как рассказывали мои старшие родственники, она получила возможность продолжить учебу, а затем работать по полученной специальности, став доктором.
Благодарные пациенты старались сделать бабушке приятное, в памяти – хрупкая, элегантная чашечка, красовавшаяся за стеклом серванта, вместе с другими памятными сервизами. Данный уникальный подарок роковой актрисы советского кинематографа, нам с сестрой трогать категорически воспрещалось, как и пить из нее, она была предназначена лишь для любования. В лихие 90-е, бывшие «больные» также дарили своему врачу самые разнообразные, дефицитные вещи.
А еще, в памяти отпечатались постоянные звонки на городской номер пожилого мужчины, который очень вежливо, хриплым, старческим голосом, просил пригласить бабушку к телефону. Когда это происходило, я снимала трубку параллельного телефонного аппарата в соседней комнате и плотно прикладывая к ней ухо, с любопытством слушая их беседы. Начинался привычный разговор, как всегда, с исполнения первых строк культовой песни: «Ты ждёшь, Лизавета, от друга привета. Ты не спишь до рассвета, всё грустишь обо мне…» Как потом выяснилось, звонивший мужчина, напевавший эту легкую мелодию, был тот самый Павел Судоплатов, вышедший после 15 лет заключения и реабилитированный лишь в 1992-ом году. После смерти своей супруги он регулярно звонил ее сестре, моей бабушке, пел ей песенки, спрашивал совета, что лучше и правильнее одеть перед очередными телевизионными съемками, одним словом, в последние годы жизни, бывший советский разведчик особенно сильно привязался к той, которую когда-то спас…
«Волшебник Александр Каган» или «Как ожило старое пианино.».
Пианист Александр Каган. Фото из личного архива Александра Кагана.
Прямо перед концертом в Московском еврейском общинном центре, одна известная певица, «дива русского романса», вместе со своим молодым пианистом, устроила организаторам действа страшный скандал. Аккомпаниатор упорно твердил, что играть на такой «старой мертвой развалине», как наше пианино, не будет, повторял, что не может позволить себе выступать перед зрителями на «столь неподобающем» инструменте, настолько снизив свою планку! А без его музыкального сопровождения, не могла петь и «дива». Мероприятие висело на волоске от срыва, администраторы нервно пили валерьянку, пытались поговорить с артисткой, лишь бы та не отменяла концерт, но она и ее сопровождающий – были непреклонны. Чтобы не упасть в грязь лицом, достойно выйти из этой тяжелой ситуации, мы срочно заказали у арендаторов электронные клавиши, и к огромной нашей радости, их успели доставить до начала. Певица спела, пианист сыграл, гости искупали гармоничный творческий тандем в овациях. Слава Б-гу, для зрителей все прошло отлично, о раскаленной атмосфере за кулисами до начала, они и не подозревали.
В феврале 2018 года, памятуя о случившемся, перед концертом в Московском еврейском общинном центре легендарного советского певца Сергея Захарова, о котором я писала ранее для журнала «Интер – фокус», мы заранее попросили его захватить с собой синтезатор. Пианист — виртуоз, заслуженный артист России Александр Каган, бессменный аккомпаниатор Захарова, специально приехал из Санкт – Петербурга для этого, столь значимого события. Вместе с концертными костюмами и прочим реквизитом, холодным, зимним вечером, на двух служебных автомобилях, культовый певец и опытный пианист мчались на концерт, дабы порадовать столичных зрителей своей классической программой. Отправившись на репетицию до начала, в зал сначала втащили синтезатор, привезенный из дома звезды, за ним, в «Амфитеатр» зашли Каган и Захаров. Вдруг, взгляд Александра упал на то самое старенькое пианино, покрывшееся толстым слоем пыли, казавшееся забытым хламом, скромно стоявшее в углу. Музыкант мигом кинулся к инструменту, долго, кропотливо занимался им, таскал по сцене, настраивал, заботливо разыгрывал. К всеобщему изумлению, оно, в теплых, профессиональных руках гостя из Северной столицы, словно проснулось от долгого сна, «оттаяло», запело и заиграло, как новенькое, а привезенные клавиши безжалостно отправились «на скамью запасных.» «Передайте пианисту той певицы, что он – поц! И что нет ничего лучше живого звука! Для меня, живой звук – это целый мир, включая отмороженные после армии пальцы, что лишь недавно начали восстанавливаться…» – эмоционально объяснил мастер, заняв свое привычное место за инструментом. Через какое-то время начался концерт, Александр Каган блестяще открыл его, с любовью исполнял на «живом» пианино старые, советские композиции, а вскоре, перед аудиторией предстал и легендарный Сергей Захаров. Вечер прошел потрясающе, оставив в сердцах людей добрый след и самые лучшие, радужные эмоции.
«Так что ж вы сразу не сказали?!»
Дедушка Михаил Хуторянский, г.Тульчин. Фото из личного архива Яны Любарской.
Мой дедушка по маминой линии — Михаил Ефимович Хуторянский был ветераном войны, учителем физики. В украинском местечке Тульчин, с которого, кстати, начинается известный фильм Владимира Машкова «Папа», Хуторянского знали все. Уважаемый человек, педагог, к нему приходили за советом со всех концов небольшого городка, считавшегося районным центром, его мнение ценили, а его самого очень любили и помнят до сих пор. Я по-прежнему получаю массу писем от его взрослых учеников, со всех концов земли.
Дедушка вырос в Крыму, в жаркой Евпатории, ребенком бегал по берегу Черного моря и запускал в небо бумажные самолетики, фантазировал о том, что станет летчиком. По иронии судьбы, в юности и правда связал жизнь с авиацией, правда, этого требовали реалии военного времени. Его брат, военный летчик, был подбит и погиб от полученных ранений, а Михаил Ефимович выжил и после войны выбрал мирную профессию, всю жизнь прорабов с детьми. Имел массу орденов и медалей, которые с гордостью одевал на все тульчинские парады 9-го мая, гордо вышагивая рядом с такими же ветеранами.
Один раз, в Тульчин из российской столицы приехал наш родственник, а сотовых телефонов, навигаторов, в те годы пока не изобрели. Московский гость долго бродил по улочкам городка, заглядывая во все дворы, стучал в дома, в поисках нужной улицы, интересовался этим вопросом у прохожих, но обнаружить требуемый объект никак не выходило.
Уставший с дороги и весьма огорченный, потерявший всяческую надежду, он обессиленно опустился на скамью. «А кто вам нужен?!» – окликнула его проходившая мимо, неравнодушная местная жительница. «Хуторянский…» – ответил заблудившийся путник. «Так шо же вы сразу не сказали?! Сейчас покажу дорогу! А то всё улица Щорса, да улица Щорса…» – весело ответила «спасительница».
«Бродский&Бродский.»
Фото из личного архива Лилии Вьюгиной.
Документальный фильм о литовском периоде жизни поэта Иосифа Бродского — «РОМАС, ТОМАС И ИОСИФ», стал определенной визитной карточкой режиссера и сценариста Лилии Вьюгиной, детство которой прошло в Вильнюсе. Картина повествовала о близких людях, которых Бродский встретил в Литве, о его невероятном впечатлении от местной архитектуры, о том, что посещение этой сказочной страны, со временем, стало его острой, жизненной потребностью, необходимой, как воздух.
По моему приглашению, Лилия Вьюгина — бывший главный редактор телеканала «Ностальгия», лауреат известных премий и конкурсов, неоднократный номинант ТЭФИ, показывала свою киноленту в зале «Амфитеатр» Московского еврейского общинного центра. Старейший актер популярнейшего московского театра, который также неоднократно выступал у нас, спешил увидеть эту самую новую киноленту, потому что тема ему была особенно близка. Дело в том, что на протяжении многих лет, он демонстрировал зрителям свой авторский, захватывающий моноспектакль о Бродском, ставший его определенным брендом. Посмотрев фильм, по окончании вечера, он подошел к даме – режиссеру, чтобы сделать комплимент: «А я ведь давно играю эту роль…», – начал было он, желая поглубже обсудить тему творчества и судьбы знакового поэта. Лилия Вьюгина, прервав беседу с окружавшими ее гостями, внимательно посмотрела на него из-под элегантной оправы очков: «Простите, но я – документалист и не признаю художественное изображение Бродского – исключительно оригинал!»
«Удивительный Валентин Гафт.»
Артист Валентин Гафт. Фото из личного архива Яны Любарской.
Найти телефон Валентина Гафта и пригласить его в Московский еврейский общинный центр на творческий вечер – было давней заветной мечтой, благо, осуществить ее помогли знакомые. Дата мероприятия была назначена на шестое октября 2016-го года, но Валентин Иосифович еще с лета просил меня почаще напоминать ему про это событие, а следовательно – звонить, что я и делала, причем с большой радостью. Пользуясь таким уникальным случаем, слушала голос любимого с детства, советского актера.
До сих пор не знаю, часто ли в его квартире на Старом Арбате появляется супруга, известная актриса Ольга Остроумова, но в тот период, когда я звонила Гафту, к телефону подходил или сам актер, или его домработница. «А я ведь теперь еще и поэт!» – гордо заявлял он и зачитывал свои колкие, ироничные, смелые, ни на что не похожие эпиграммы, от которых я смеялась до слез. Сетовал на то, что некие нувориши издают массу «лже» стихов под его именем, зарабатывая на этом деньги, однако подавать в суд не считал нужным.
Он любил называть себя поэтом, подчеркивая, что тут нет никакого юмористического подтекста: «Стихи пишут все. Я создаю эпиграммы, а началось все с того, что сочинял домашние стихотворные произведения, для небольшого круга избранных. Хотя, наверное, назвать настоящими поэтами можно лишь таких великих личностей, как Пушкина, Лермонтова, то есть тех, которые уже «отлежались». Кроме того, как известно, я еще и играю, будучи представителем иной интересной профессии. Хотя покойный советский коллега по цеху, Костя Сорокин, однажды сказал мне: «Никогда не говорите «играю». Играл Шаляпин. А вы – участвуете!» — объяснял он, подчеркивая, что написать стихотворение для него — аналогично исполнению роли.
В день выступления Валентина Иосифовича, я отправилась за ним домой на служебной машине, а за окном как раз стояла золотая осень. Ожидая артиста в тихом старом московском дворике, в ворохе разноцветной листвы, покрывающей асфальт, обратила внимание на стоявшее напротив меня, величественное здание. Многоквартирный дом, откуда должен был выйти Гафт, представлял из себя здание с историей, спрятавшееся в арбатских переулках, незримо передавая добрую, волшебную атмосферу старой Москвы. В нем обитали великие деятели искусства.
В еврейском общинном центре героя этой истории ждал переполненный зал, однако Валентин Иосифович решил после дороги по пробкам угоститься чашечкой чая. Несмотря на почтенный возраст, он отличался удивительной подвижностью, гибкостью, потрясающим чувством юмора. Занеся в гримерную, до начала вечера, ту самую чашечку чая и открыв дверь, не увидела гостя внутри, помещение выглядело абсолютно пустым. Я застыла на месте, с полным удивлением на лице, с дымящейся чашкой в руках, не в силах понять, куда Гафт исчез перед самым выходом на сцену?! Как же теперь поступить, куда бежать, где его сейчас искать? Может, вылез в небольшое окошко, но это практически невозможно, оно тут — очень маленькое и узкое… Через мгновение, выдержав театральную паузу, из-за двери гримерной, со смехом выскочил прятавшийся там артист, взял чай из моих рук и с улыбкой сообщил: «Тяжело постоянно сидеть, стараюсь размяться, поупражнять спину!» Я вздохнула с облегчением, а «шутник», сделав пару глотков, бодро отправился в зал.
«Смех без помех» или «Жестокий шоу-бизнес».
Ефим Смолин, сатирик. Фото из личного архива Яны Любарской.
В 2015-м году, я организовывала в ярославском концертно — зрелищном центре вечер Ефима Смолина и Лиона Измайлова, под названием — «Смех без помех», будучи концертным администратором Смолина. Развлекать публику региона выпала честь многократному лауреату премии «Золотой теленок», создателю легендарных «монологов учащегося кулинарного техникума», эстрадному автору и театральному драматургу Лиону Измайлову и сочинителю двух пьес, трех кинофильмов и одного известного телевизионного шоу с Евгением Петросяном, создателю программ «Куклы» и «Колесо истории», автору монолога «У, ты какая», Ефиму Смолину.
Не имея возможности лично посещать Ярославль, рекламой предстоящего концерта приходилось заниматься из Москвы, почти вслепую. Для расклейки афиш в городе, мы с Ефимом Смолиным обратились в местную рекламную фирму, которая напечатала нам крупные, яркие, цветные плакаты и клятвенно пообещала расклеить их по всему городу, периодически присылая фотоотчеты о проделанном.
Уповая на новых помощников, мы абсолютно расслабились, так как повода не доверять им не было. Казалось, опытные пиарщики добросовестно выполнят все, что обещали. Прошло время, приближающее нас к долгожданной дате выступления. Однажды, на мой телефон раздался звонок. Женщина на другом конце провода кричала, вопрошала и угрожала так громко, что казалось, от этого звука трясется люстра на потолке, и дрожат cтекла в окнах: «Как вам не стыдно!? Кто вы такие!? В суд на вас подам! Хулиганы! Зачем вы это делаете!? Когда это кончится!?»
Сначала, я долго не могла понять суть ее претензий, и в чем, собственно, дело?! Постепенно, картина стала проясняться. Дело в том, что перед Ефимом Смолиным и Лионом Измайловым, на сцене того же, концертно – зрелищного центра, должен был выступать популярный еще в СССР певец, собиравший когда-то целые стадионы, сохранивший популярность и известность в наши дни. А мы, по незнанию, связались с работающим «в черную» рекламным агентством, практикующим «оригинальные» методы деятельности. На протяжении нескольких месяцев, сотрудники этой ярославской компании, у нас за спиной, зачем-то вели «тайную» афишную войну с рекламными плакатами того самого ретро- исполнителя, почти ежедневно, маниакально заклеивая лицо певца — нашими юмористами. А так как вечер последних организовывала я, то найти меня, через обращение в зрелищно – концертный центр, не представлялось трудным.
Надо признать, что извинившись перед «пострадавшей» стороной за случившееся, кардинально что-либо изменить я уже не могла, «адский» механизм давно запустили, и лицо певца, вновь и вновь перекрывалось плакатами с изображениями Смолина и Измайлова. До сих пор не знаю, помогла ли эта комичная ситуация, вкупе с «напряженной борьбой» полиграфической продукции друг с другом, но в дни мероприятий, залы оказались переполнены и у нас, и у нашего «афишного» конкурента.
Яна Любарская (Москва)
