Звезда Ларисы Герштейн

Звезда Ларисы Герштейн взошла много лет назад, когда в далекой Киргизии, в маленьком селении на перевале, недалеко от Фрунзе в ссыльной еврейской семье, высланной перед войной с Западной Украины, родилась девочка, чье имя сегодня известно в Израиле и России, Европе и Америке… Те, кто имел счастье видеть и слышать Ларису Герштейн в ее прошлые приезды в Ганновер, были несказанно рады встретиться с ней снова в апреле 2018 года на концерте, состоявшемся благодаря Толстовскому обществу. А те, кто услышал ее впервые, открыл для себя – нет, не звезду, пусть себя так называют эстрадные певцы, – настоящую планету.

По отношению к Ларисе Герштейн это звучит совсем не высокопарно, это –констатация факта. И нельзя выразить одним словом то, что она делает. Исполнительница бардовских песен? Но ведь каждая из четырех тысяч ее песен на семи языках – это выстраданная частица не только автора, но и ее души.

Авторы многих этих песен – ее большие друзья, и среди них Окуджава, Анри Волохонский, Городницкий… Чьи-то стихи положены на музыку, чьи-то переведены ею на иврит. Для нынешнего поколения она открыла красоту песен на ладино, языке, о существовании которого многие просто не знали.

Журналист? Да, конечно. Герштейн ведет культурно-историческую программу об Израиле на Дэвидзон-радио в Америке, больше десяти лет вела радиомост «Америка-Израиль» вместе с безвременно ушедшим в начале этого года Виктором Топаллером. И многое успела сделать за семь лет в Мюнхене на радиостанции «Свобода», где работала со своим мужем Эдуардом Кузнецовым.

Общественный деятель? Десять лет, две каденции, она была вице-мэром Иерусалима, ярко и яростно отстаивая интересы русской общины и свои убеждения, которым осталась верна и после ухода из политики. А еще Лариса Герштейн обладает удивительно щедрым даром дружбы, который и сделал ее творчество таким уникальным.

Лариса Герштейн, Евгений Беркович Марина Ганопольская  и Дина Тонха.

Кор: Лариса Иосифовна, о вашем иерусалимском доме ходят легенды. О кухне, где Окуджава написал «Солдатку». Скамейке, на которой сидели, пожалуй, все представители русской и еврейской культуры, все деятели политической элиты, живущие в Израиле, все приезжавшие из России их коллеги. Вспомните некоторых из них.

       — На своих концертах я предлагаю залу такую игру. Зачитываю список известных и талантливых людей, с которыми мы с Эдуардом были хорошо знакомы, и пою любимые песни тех, кого выбирает зал. И, прежде всего, звучит имя Окуджавы. Подумать только, что его нет уже двадцать лет. И уже выросло в Израиле поколение людей, отслуживших в армии, не знающих русского языка. В первую очередь для них и я и перевожу стихи Булата на иврит.

     А встретились мы благодаря Б-му промыслу. В 1981 году у меня был концерт в Париже. И на нем случайно оказался Окуджава, это был его всего второй выезд за границу. Я пела одну из его песен, не зная, что автор в зале. И вдруг он поднялся и спросил: «А вы можете это спеть на иврите?». Не зная иврит, он этот язык чувствовал…

Да, действительно, у нас на кухне он написал «Солдатку». Эти стихи мне очень дороги, я сочинила к ним музыку. Музыкального образования у меня нет, но спеть я могу все, что угодно, практически в любой манере. Долго я не хотела петь «Песню 10-го десантного батальона» из фильма «Белорусский вокзал». Окуджава говорил: «Это же буквально про вас: «…и только мы, плечом к плечу врастаем в землю тут».. . А меня очень смущала строка «мы за ценой не постоим». Мы-то здесь очень даже стоим за ценой…. Солдаты – это наши дети, – жизнь каждого бесценна. И никогда здесь не бросали в бой тысячи молодых людей, чтобы рапортовать об очередной победе. Но как-то я выступала в маленьком городе, название которого Нешер (по-русски — Орел). И вдруг поняла, что «до Курска и Орла судьба нас довела». Мы стояли под стенами арабских столиц – Каира, Бейрута, Дамаска… Нам не дали завершить наши победы… Теперь я пою «Песню 10-го десантного батальона» в своих концертах…

Вскоре после ухода Окуджавы я организовала фестиваль, посвященный его памяти. Уже семь проведено в Израиле, четыре – в Америке. Кто только не был ведущим на этих фестивалях: Искандер, Дементьев, Войнович, Смехов… Приезжали Городницкий, Ким, Камбурова, Градский…

         Однажды на фестиваль пришел сын Александра Городницкого. Он ортодоксальный еврей, его дочки не знают русского языка. Они услышали песню своего деда «Рахель» (я пела ее на иврите), и сын Городницкого мне сказал: «Благослови вас Б-г. Мои дочери наконец-то узнали, какие их дед пишет прекрасные песни». И я поняла, что не зря живу на этом свете, не зря…

 

Лариса Герштейн и Д. Тонха после концерта.

Кор: Во время одной из бесед Топаллер упрекнул вас, что вы ушли из политики и назвал это чуть ли не предательством.

— Я много лет дружила и работала с Виктором. Топаллер был иногда очень резким, даже злым, но абсолютно честным журналистом. Знал тонны стихов, имел безупречный вкус. Вел на RTVi программу «Американский ликбез». Это я ему название придумала. Мы дружили 25 лет. Он тогда пошутил «Столько не живут». Сейчас шутка кажется очень горькой. А я была вице-мэром Иерусалима десять лет, и это были очень трудные годы.

По долгу службы мне приходилось часто участвовать в похоронах иерусалимцев, солдат и гражданских, потому что 2000-й год был очень страшный – это был год террористической атаки на Иерусалим, когда взрывались кафе и автобусы… Вот тогда вместо речей я пела надгробную молитву на иврите. Там пронзительные слова, обращенные к Б-гу: «Что же ты делаешь? Почему забираешь их? Также мы с тобой одни останемся…» Эту песню написал Юра Портной. Он был тяжело ранен в 1-й Ливанской войне 1982 года…

Как лицо официальное, я общалась с израильскими властями, с российским послом Бовиным, который стал другом нашего семейства, принимала в доме всю российскую делегацию во главе с Лужковым, которая довольно бестактно прилетела в дни израильских праздников, не согласовав заранее программу. Зато мы с Лужковым очень славно поиграли в бильярд. В Израиле этой игры не знают, а я заядлая бильярдистка, сама сколотила стол, обтянула его сукном, все сделала как надо.

     С бильярдом связано и мое гитарное посвящение. Мой папа, которому сейчас, слава Б-гу, уже 99 лет, в прошлом режиссер-кинодокументалист, в 60-е годы, когда мы жили в Ленинграде, имел возможность на каникулы отправлять меня – студентку, в Дом творчества кинематографистов в Репино. Папа привез мне гитару прямо в биллиардную (купил мне на день рождения не то в 18, не то в 19 лет). А играла я не с кем-нибудь, а с Александром Галичем. Вот он-то, увидев гитару, и показал мне первые три аккорда. С Галичем мы потом виделись уже в Тель-Авиве…

 

Кор: Сейчас вы гитарой владеет виртуозно. Как и голосом. Поражает разносторонность ваших интересов. Романсы, русская поэзия, песни на ладино…

         — Сейчас выпущено много дисков… Романсы я очень люблю, начиная с первого, услышанного в возрасте четырех лет: «Не уезжай ты, мой голубчик…». Самые любимые романсы собрались в 2 диска. А новым будет «Золото и серебро», где соберутся стихи золотого и серебряного века русской поэзии.

 

Кор: А есть ли любимая песня у вашего мужа, Эдуарда Кузнецова? В беседе с Топаллером вы назвали свое замужество пиком вашей жизни, самым главным событием. Мы с вами летом 1970 года жили в Ленинграде, мы все переживали за судьбу людей, участников «самолетного дела», решившихся на отчаянный шаг, получивших расстрельный приговор, замененный благодаря вмешательству мирового сообщества пятнадцатью годами особого режима. Так что же любит слушать Кузнецов в вашем исполнении?

       — Окуджаву. «Песню о молодом гусаре». Эдуард говорит, что Булат создал в этой песне удивительное настроение… Я даже на одном из фестивалей придумала приз «Хрустальный гусар», но в иврите нет такого слова, и приз не прижился.

Кор: Мы встречаемся в день, когда исполняется грустная годовщина ухода из жизни вашего друга Анри Волохонского. Он умер год назад в Германии. Без его «Песнь о Иерусалиме или Рай» не обходится ни один ваш концерт.

         — Это действительно потрясающая песня, недаром ее включили в «100 лучших песен 20-го века». Анри – это еще одна тяжелая потеря, с которой трудно свыкнуться. Он был одним из самых удивительных людей, с которыми меня свела судьба. Талантлив, невероятно образован. Он, кстати, перевел на русский язык одну из самых мистических книг иудаизма – «Книгу Зоар», предсказания которой сбываются на наших глазах. Так что « В будущем году в Иерусалиме!»

 

Кор: Спасибо большое, Лариса Иосифовна. И пусть звезда, загоревшаяся много лет назад в далекой Киргизии, еще много лет ведет вас по жизни.

 

  Светлана Елизарова (Ганновер)