Русско-немецкий интернет-журнал inter-focus.de Русско-немецкий информационно-аналитический и литературно-художественный журнал
Связанные статьи
Итак, выполняю данное в предисловии к рубрике обещание и предлагаю короткое знакомство с Гарбсеном. Для тех, кто его совсем не знает или думает, что знает хорошо.
А наш он, прежде всего потому, что здесь мы прожили уже десять лет. Не самых худших, могу заверить. Тем же, кто уже готов заявить, что описание города, в котором постоянно живешь, не подпадает под жанр «путевых заметок», предлагаю сначала прочитать данный материал до конца. Обратив особое внимание на фотографии. Вот за ними-то как раз и пришлось пройти не один километр пешком и еще больше проехать на велосипеде. О чем, прочем, я совершенно не жалею.
Начиналась же наша жизнь здесь … несколько нервно.
Первое впечатление
Собственно, общее между тем городом, в котором родились и прожили не один десяток лет, и городом, в котором предстояло жить в Германии, выражалось лишь в полном совпадении первой буквы названия. Как на русском, так и на немецком языках: Гомель и Гарбсен (Gomel и Garbsen).
Во всем остальном были сплошные различия. Полумиллионный, второй по значению город Беларуси и почти в десять раз меньший его по населению пригород Ганновера. Жена так обреченно и сказала: «Как я буду в этой деревне жить?».
Жилые кварталы спланированы совершенно по-другому, магазины далеко, общественный транспорт вообще неизвестно где. Да и ходит как-то странно.
Согласен, что некоторые определения из приведенных выше следовало бы взять в кавычки. Сегодня… А тогда все мысли и эмоции были именно такими. Помноженными на неустроенность первых месяцев жизни на новом месте, массу писем на непонятном языке, необходимость каждый день ездить в центр Ганновера на языковые курсы.
Да еще и сына в школу брать не хотели. Правильно, в общем-то: молодой человек ни слова не знал по-немецки. Кто же мог тогда предположить, что через два года он ее успешно закончит, поступит в гимназию… А еще через три года с не самым худшим баллом абитура будет принят в Ганноверский университет.
Но это уже к первым впечатлениям не относится.
Как было
А через несколько месяцев мы всей семьей просто влюбились в этот город. Да так, что до сих пор и слышать не хотим о переезде. Более того, довольно скоро автор этих строк на вопрос, что такое Гарбсен, неизменно стал отвечать: «Гарбсен – это город, на окраине которого находится Ганновер».
Оказалось, что магазинов в округе много. Гораздо больше, чем в любом из отдельно взятых районов Ганновера. И до всех вполне спокойно можно дойти пешком. В прогулку, так сказать.
Несколько озер, Среднегерманский канал, парки, рощи, поля. Живность мелкая в кустах прямо возле дома вечерами шуршит: ежи, ласки, хорьки. Зайцы иногда мимо по утрам пробегают. А уж всяких водоплавающих так просто не счесть. Одним словом, тихо, уютно, комфортно и практически на природе.
Но самое большое потрясение мы испытали, когда город к началу декабря засверкал рождественскими огнями: в окнах, на балконах, деревьях и кустах, на крышах домов и гаражей. Про отдельные магазины и огромные торговые центры уже и говорить не приходится. Так там хоть украшают по долгу службы.
В общем, пришлось себе в чем-то другом отказать и отправиться покупать нечто аналогичное. И не потому, что хотелось не отличаться от коренного населения (быстрее интегрироваться, как это тогда говорилось). Просто самим было приятно. Особенно с учетом ранних сумерек и сплошной серости вокруг.
Серая тротуарная плитка, почти такие же стены домов вокруг (как показано на одной из фотографий), тяжелые дождевые тучи… И на этом фоне – разноцветье лампочек, звезд, различных фигурок практически в каждом окне. Каждый день ходили и любовались.
Как есть
За прошедшие годы город практически избавился от былой серости. Во многих кварталах сменили тротуарную плитку, дома снаружи обклеили изоляционным материалом, поштукатурили и покрасили в яркие цвета. Появились новые современные игровые площадки для детей, фитнес-парк. Penny-Markt переехал в новое современное здание. Вокруг домов разбили клумбы из разных видов роз. На одном из озер поселилась лебединая пара, и вот уже который год регулярно воспитывает птенцов.
Увы, мировой экономический кризис не минул и Гарбсен. Заметно опустел один из торговых центров, закрылись и некоторые отдельно расположенные магазины.
А наш дом, когда-то наполовину заселенный коренными жителями, стал полностью иммигрантским. Впрочем, не он один. Понятно, что процесс этот естественный. Но, живя, так сказать, отдельно от представителей титульной нации, очень трудно усваивать и перенимать их привычки, устои и традиции. Лучшие, разумеется.
Тем, кто это желает.
И в последние пару лет в Гарбсене периодически горят мусорные контейнеры, бьются стекла на остановках и в телефонах-автоматах. Кому-то явно не дает покоя весьма сомнительная слава парижских пригородов.
Нормой стала и игра подростков в футбол прямо под окнами жилых домов. При этом они аккуратно оббегают металлический столб со знаком, как раз и запрещающим это делать. Причем, если вначале юные футболисты разговаривали между собой на нескольких языках, то, после проведенной кем-то (знать бы еще – кем?) разъяснительной беседы, русская и немецкая речь больше не слышна. Ее носители уже третий год предаются любимой игре на специально оборудованной для этого площадке вдали от жилого сектора. И им удобно, и близлежащие клумбы не страдают.
А собак в Гарбсене, такое впечатление, в несколько раз больше, чем … детей. Да, все они гуляют с хозяевами, и лишь отдельные настолько невоспитанны, что норовят броситься на первого встречного. Или, хотя бы, облаять. Тогда как хозяев, сразу убирающих с газона или тротуара продукты жизнедеятельности своих питомцев, становится меньше от года к году.
Хотите сказать, грустная картина получается? Нет, она просто реальная. И, наверное, от каждого из нас зависит, будут эти и подобные им реалии все больше отравлять жизнь в ближайшем и не очень будущем.
Как будет?
На этот вопрос сегодня вряд ли кто-то рискнет уверенно ответить. Но думать и делать что-то надо. Потому как, если со временем отдельные кварталы Гарбсена действительно превратятся в так называемые иммигрантские гетто, о которых иногда любят говорить с высоких трибун, лучше от этого никому не будет.
И стоящие, лежащие и просто валяющиеся сегодня на тротуарах тележки для товаров из самых разных магазинов красоты и уюта городу точно не прибавляют. Кстати, создается впечатление, что это явление сугубо местное: ни в Ганновере, ни в Нойштадте или Вунсторфе автору этих строк подобную картину видеть не доводилось. Получается, что многое зависит и от местных властей.
Да и федеральным не стоит лишь констатировать с сожалением, что политика интеграции провалилась. Как и глупо требовать (и ожидать!) от всех иммигрантов полной и быстрой ассимиляции. А вот прививать хотя бы подрастающему поколению любовь и уважение к городу, в котором они живут, нужно всеми доступными средствами. Чтобы некоторые юноши и девушки не ходили, всем своим видом и поведением показывая, что они просто осчастливили своим присутствием и данный конкретный город, и страну, в которой, кстати, родились и выросли.
Ибо уезжали их родители (осознанно или нет – вопрос не в этом) все-таки в поисках лучшей жизни. Как для себя, так и – в большей степени – для своих детей и внуков. Так зачем же ее делать хуже собственными руками?
Ведь уже не суть важно, какой конкретно город стал нашим: Гарбсен, Ганновер, Мюнхен или Дюссельдорф. Куда важнее, чтобы мы стали его неотъемлемой частью. И относились ко всему (и – всем!), нас окружающему, с любовью, уважением и бережливостью.
Этого заслуживает любое место на Земле. И наш Гарбсен в этом смысле ничем не хуже других.
Борис Кунин
