Любопытный случай на Бродвее: как театральный мир завоевывает аудиторию среди людей с аутизмом

Связанные статьи

ХУлa: напраслина, хулА, темная магия

Ноябрь 2, 2017

Разговор у «Самовара»

Октябрь 8, 2017

Столетняя «битва цветов»

Июль 28, 2017

Еще в 2013 году и Бродвей, и лондонский Вест Энд начали ставить дополнительные спектакли, приспособленные к восприятию аутистов — с приглушенными аудиоэффектами, с уменьшенным светом, с более терпимым отношением актеров к шуму или движению в зале. Королевский Шекспировский Театр даже предоставил помещение для «таймаута», где сидения помягче, а звуки потише, и где можно эмоционально расслабиться и уменьшить состояние стресса и эмоциональной и сенсорной перегрузки при просмотре спектакля. На Бродвее уже были и Матильда, и Lion King, на отдельных представлениях которых были созданы условия для зрителей с расстройствами аутистического спектра.

 

 

Труппа в основном состоит из бродвейских актеров, но некоторые также играют в театрах лондонского Вест Сайда.

Но вот этот спектакль — особенный. The Curious Incident of the Dog in the Night—Time (русское название — «Загадочное ночное убийство собаки») — роман британского писателя Марка Хэддона. Главный герой романа, 15-летний Кристофер Джон Френсис Бун, диагностированный аутист, как настоящий детектив, расследует непонятную ему жизнь окружающих взрослых и отношения собственных родителей. Кристофер — это Холден Холфилд 21-го века: подростки другие, но задачи взросления не меняются. Мир вокруг Кристофера, совсем как убитый пес Веллингтон (его находит Кристофер в сцене, открывающей спектакль), то «слаще пирожного», то «вонзается зубами в ногу в следующее мгновенье», и понять его аутисту, твердо выучившему правило «Не говори с незнакомыми», непросто.  

 

Исполнитель роли Кристофера, Алекс Шарп, выпускник школы Джулльярд — дебютант на Бродвее.

 

Разновозрастная публика живо реагирует на перипетии .

 

Роман, не претендуя на звание энциклопедии внутреннего мира аутиста, тем не менее сыграл значительную роль в общественном понимании того, что стало настоящей эпидемией в последние декады. В настоящее время, по сведениям ВОЗ (Всемирной организации здравоохранения), в среднем каждый 68-й ребенок получает диагноз аутизма, мальчики намного чаще, чем девочки (одна девочка на четыре с половиной мальчика). Как воспримет спектакль особая аудитория?

 

Сценическое пространство — подсвеченная коробка, на стенах которой вспыхивают огни, появляются цифры и слова, — метафора черепной коробки, мыслительного процесса главного героя.

 

Тем не менее, было бы нечестно лишить аутистов этой уникальной возможности сопереживать и проецировать эмоциональный ландшафт спектакля на собственный опыт, поэтому была поставлена «облегченная» версия. Капельдинеры охотно рассказывают о необычном спектакле: «Реакции были немного более шумными, но совершенно такими же, как и у аудитории в другие дни — смеялись и вздыхали к месту. А потом актеры встретились с публикой, и подростки в зале говорили, что им показалось похожим на их собственный опыт, что отличалось. Один мальчик сказал: «А я, наоборот, очень люблю, когда до меня дотрагиваются,» — и Алекс Шарп, исполнитель главной роли, спустился в зал и обнял его.

 

В зале немало подростков.

 

На воскресных дневных спектаклях последнего месяца можно увидеть смешанную публику: и завсегдатаев-театралов, высоко оценивших спектакль (он занял первое место среди мюзиклов 2014 года по оценке журнала «Тайм», получил семь наград на «Оливье»), и аутистов с семьями, для которых выход в свет подобного рода — событие довольно необычное.

 

Пьеса получила 7 престижных наград, и лишних билетов не найти.

 

Думается, что со временем подобные спектакли войдут в норму — в конце концов, нынешние малыши с диагнозом РАС вскоре повзрослеют и станут немалой частью театральной аудитории.

 

Галина Ицкович (Нью Йорк, США).

Фото автора.