Русско-немецкий интернет-журнал inter-focus.de Русско-немецкий информационно-аналитический и литературно-художественный журнал
Связанные статьи
СУДЬБА*
(Что на роду написано…)
Человек – это то, во что он верит.
А. П. Чехов
1
Много лет назад, в возрасте семнадцати лет, мне довелось трястись на подводе вместе с двумя шестидесятилетними кряжистыми казаками, ехавшими в правление колхоза на приём к председателю. Ради такого торжественного случая казаки принарядились: на них были объёмные серые кепки, мешковатые как будто не по размеру серые костюмы и, казавшиеся непомерно большими, лобастые ботинки. Так, к сожалению, однообразно и серо наряжались почти все мужчины в те тихие незатейливые времена, называемые теперь застойными. Стрижены они были тоже по простенькой советской моде – коротко, неровно, бесформенно, будто бы под горшок. Но один атрибут всё-таки соответствовал многолетней казачьей традиции – из-под кепок пучком выбивались чубы, походившие на пшеничные колосья.
Я-то, в отличие от них, был ярким парнем – вполне соответствовал провинциальной молодёжной моде тех лет, начавшей постепенно выбиваться из общего русла строителя коммунизма. Я был с длинными до плеч волосами, на которых наискосок восседала матерчатая кепочка в красно-белую полоску; в цветастой рубахе с высоко закатанными рукавами, с расстёгнутыми, до самого низа, пуговками и с большим узлом на пупке, связанным из нижних частей обеих пол той самой рубахи; в синих кримпленовых брюках клёш, до неприличия широченных внизу и в остроносых бордово-красных туфлях на платформе, с высоким каблуком. Я лежал на боку, подложив под голову руку, на свежей золотистой соломе в задке подводы, запряжённой парочкой стареньких лошадок плетущихся монотонным шагом по кочковатой пыльной дороге. Лежал с закрытыми глазами, разомлевший от жаркого степного солнца и запаха душистой соломы, но время от времени открывал их и с интересом оглядывал местность. Казаки сидели спереди на толстой доске брошенной на борта подводы и также монотонно, как шли их кони, говорили о делах насущных, хозяйственных, озабоченные долгим отсутствием дождя. И вдруг один из них оживился, тот, что правил лошадьми.
– У-ух!.. – передёрнул он плечами, когда проезжали опустевший старый двор на отшибе. – Гиблое место!
– И чем оно гиблое? – в очередной раз открыл я глаза.
– Да кто там только не селился, а никому не удалось прижиться надолго. Тут, в старину, видишь ли, рядом со шляхом, так тогда казаки называли оживлённую дорогу, разбойники ограбили и убили богатого купца вместе с женой, и хотели сжечь их в костре, чтобы замести следы. Да тут вдруг грянула бешеная гроза. Молнии вдоль и поперёк полосовали небо. Грохот стоял такой ужасный, что казалось будто бы лопается земля. А небеса в тот час прямо развёрзлись – рекой потекла вода и не дала разбойникам довершить их зверское дело. Они хоть и были жутко лютые и отчаянные, а всё же испугались божьей кары. Со временем хутор разросся по берегам речки более чем на три версты, и один ушлый казачок надумал построить на том самом месте хату. Но хуторские старцы стали настойчиво отговаривать его – гиблое тут, дескать, место. Да куда там! Не послухал стариков казачок. А зря.
– Почему зря? – спросил я, когда казак примолк.
– Может, и не зря, – присоединился к разговору второй казак. – Место хоть и гиблое по слухам, а всё-таки доброе для хозяйства. И землица чернозёмная, и речка рядом для полива, и большой лужок. Всё в самый раз. А потом же тот казачок был до невозможности везучий во всех делах. Вот и не поверил старикам. Думал – у него-то уж точно всё будет ладно и складно.
– Поначалу-то у него и правда всё шло ладно и складно, – продолжил казак правивший лошадьми. – И урожаи были отменные, и места хватало, где порезвиться скоту. Зажиточным он вскоре стал, и шибко заносчивым – прямо барин. Всё насмехался над стариками, богатея из года в год. А потом, р-раз!.. И пошло всё наперекосяк! И урожаи стали пропадать на полях, и скот стал погибать от какой-то непонятной напасти, и ни с того ни с сего начали помирать малолетние дети. Такие вот, брат, дела. С судьбою не поспоришь…
– И что, съехал он с того места? – поинтересовался я, не дав собеседнику переключиться на другую тему.
– Не-е-ет! Упрямым оказался. И опять зря. Хата его в скорости загорелась от грозы. Хуторяне правда сбежались и не далю огню сожрать его подворье до тла.
– Но хоть в этот-то раз он поверил старикам?
– Опять всё списал на непредвиденный случай и починил хату.
– А может, правда, это всего лишь случай, – не унимался я.
– Нет. Это судьба. Это ему так написано на роду. Очередное предупреждение было. Всё точно так, как в тот самый раз, когда порешили купца. И яркие молнии полосовали небо, и был ужасный грохот, и проливной дождь.
– Это точно, предупреждение ему было, – снова присоединился к разговору второй казак. – Да только он опять не поверил в провидение и зимой угорел вместе с семьёй.
– Да, насмерть все угорели, – подтвердил казак правивший лошадьми.
– Что значит, угорели? – в недоумении переспросил я.
– Печку жарко натопили и, как все это делают в деревнях, прикрыли на ночь заслонку, чтобы тепло до самого утра сохранялось в хате. Да только заслонка почему-то оказалась до конца закрытой, как будто её задвинула какая-то неведомая сила. Сами-то они точно не стали бы этого делать – не маленькие ведь, знают сколько надо.
– И что дальше было?
– Да у всех всё шло наперекосяк, кто бы не селился там. То кто-то на ровном месте покалечит себя, иной раз даже до смерти, то муж жену убьёт из-за ревности, то кто-то сгорит в пожаре, то ещё какая-то напасть. Пустует теперь, как видишь, поместье. Видно, нельзя обмануть судьбу. Всё по божьей воле.
– А учёные говорят – нет бога, – возразил я.
– Ну да, по-твоему, от обезьяны произошёл человек, – недобро хмыкнул второй казак. – А от кого тогда произошла обезьяна? Нет, брат. Что же они теперь не становятся разумными. Теперь-то полегче было бы им. Теперь для них пример есть – люди. Пусть учатся. Ан нет, что-то ничего не происходит с ними. Как ходили голыми, так и ходят, как спали на ветках, так и спят, как ели сырую пищу, так и едят до сих пор. А разве меняются сами люди? Да пусть хоть тысячу лет живут чёрные на севере, а белые хоть тысячу лет пусть живут на юге, а всё равно останутся одни чёрными, а другие белыми. Нет, тут как ни крути, везде божья воля.
– Я не обезьян имел в виду, – убавил я темперамент. – Знающие люди говорят – инопланетяне прилетали на землю. Может, они что-то вложили в наш разум.
– Не мели чушь! Всё на земле от Бога! Как напишет на роду человеку, так всё и будет в его жизни! – вспылил казак правивший лошадьми. – И «планетянами», если они даже и есть на белом свете, тоже управляет Он!
– Что значит, написано на роду?! – загорячился я в ответ. – Это где и как?
– Старые люди так говорили. А они зря болтать не станут, – поддержал неожиданно растерявшегося товарища второй казак. – Спроси любого батюшку, он скажет тебе то же самое. А уж они-то будут поумнее любого учителя.
– А что думаете лично Вы?
– Думаю, Бог каждому даёт судьбу при рождении. Что тебе напишет на роду, так ты и проживёшь, как бы ни крутился и не вертелся в своей жизни. Если суждено тебе пахать землю, то ты и будешь пахать её. Может и станешь, при настырности, бригадиром, или агрономом, если будешь учиться, а может быть даже председателем, но не более того. Всё равно останешься в том самом коридоре, который тебе определил Господь Бог. А уж как он это делает, мы никогда не узнаем, не положено, – твёрдо подытожил более начитанный второй казак.
На этом разговор о божественном закончился, как я ни старался продолжить его.
2
Прошло много лет, а я ни в коей мере так и не приблизился, в круговерти событий, к разгадке, что же это такое – на роду написано?.. Но однажды, – когда колесо жизни немного замедлилось в стремлении к будущему, когда многие цели были реализованы, или уверенно шли по желанному, ранее намеченному пути, когда многое уже казалось лишней суетой, – настал день подумать о добром и вечном, и я вспомнил тот давний разговор с казаками о судьбе человека на земле. Вспомнил отчётливо, до мельчайших подробностей, как будто это было вчера, и задался новыми, нелёгкими для себя вопросами: «Всё ли я сделал в жизни, что от меня зависело? И всё ли зависело только от меня? Может, людям действительно заранее предначертан весь жизненный путь, как утверждали казаки?..»
* * *
История в некоторой степени повторилась: я ехал в направлении своего родного казачьего края, но уже не на трясущейся старой подводе, а на мягком современном автобусе, и теперь уже я был шестидесятилетний и коротко стриженый, и теперь на мне была монотонная одежда.
На сиденье рядом со мной, по воле случая, не было пассажира. Я прилёг к окну, подложил под голову руку, закрыл глаза и открывал их лишь изредка, как когда-то на подводе, чтобы посмотреть на местность, которую проезжали в тот час. И я снова стал свидетелем разговора о месте человека на земле, о его предназначении и судьбе. Только теперь говорили не пожилые кряжистые казаки, а молодые экстравагантные студенты. Обсуждать их причёски и одеяния не берусь, у каждого поколения своя мода. Однако, к их причудливым, порезанным лезвием штанишкам, с невероятно низко отвисшими задами, как будто не успели добежать до нужного места, ещё не привык. К счастью, в головах у них не одна мякина, о чём частенько ворчат старики. Нет. Они умны и прагматичны в жизни.
– От судьбы никуда не уйдёшь. Вот мы, люди, думаем, что сами решаем свою судьбу, – начал один из них. – Ничего подобного. Мы живём, как в компьютерной игре.
– Это точно. Судьба человека зависит не от него самого. Бабушка моя всегда утверждала: «Как тебе на роду написано, так ты и проживёшь свою жизнь», – перехватил инициативу другой, несомненно верующий парень. – Я сначала в это не верил, но когда повзрослел, понял – она права. Меня всё время как будто кто-то специально ведёт по одной и той же колее, как бы я ни старался выскочить из неё. Теперь-то я знаю, что это божественные силы и мои ангелы хранители.
– И я согласен с вами, – вступил в разговор третий собеседник. – Я тоже долго не понимал, что такое на роду написано, и в школьные годы очень даже спорил со своими бабушками. Наука, дескать, утверждает другое. А теперь стал верить, что есть какие-то сверхъестественные силы, которые управляют людьми.
– И отчего это вдруг? – поинтересовался студент затеявший разговор.
– А оттого, что как я ни стараюсь повернуть свою жизнь в другое, более интересное, по моему мнению, русло, ничего не выходит. Как будто кто-то неведомый заталкивал меня обратно.
– Не возражаю против такого мнения, – сказал четвёртый студент, явный атеист. – Да, нам написали на роду, если говорить народным языком, и сделали это инопланетяне. У всех людей сидят в голове какие-то биочипы, через который они и управляют нами. Примерно так, как мы манипулируем на компьютере спортсменами, или солдатами.
– Ну ты и сравнил! Одно дело манипулировать несколькими спортсменами, или воинами, а другое дело огромным городом, или даже целой страной, – высказал сомнение студент, начавший столь неоднозначный разговор.
– Это точно! Никто не может одновременно управлять миллионами, или даже миллиардами людей, кроме Бога! – возмутился верующий парень. – Тем более разноязыких, разнополых, разных профессий, убеждений, и особенно разных религий.
– Могут! Ещё как могут! – воскликнул атеист. – У них разум в тысячи раз выше нашего! А технические возможности может быть даже в миллионы раз! Они в одну секунду могут выключить любого из нас из их игры, или из жизни – это уже как вам больше нравится, если вдруг что-то пойдёт не по их плану. Или, на худой конец, могут легко изменить его жизненную линию – по-вашему, судьбу. Действительно, ни один человек не уйдёт из жизни по иному, как ему написано на роду. То есть так, как они запрограммировали на своём сверх умном компьютере, или ещё на чём-то там сверхъестественном и пока непонятном для нашего разума. Да, кому суждено утонуть, никогда не сгорит в огне, а кому запланировано погибнуть в аварии, то он и погибнет в ней.
– В последнем суждении ты прав, – вдруг согласился верующий студент. – Несколько лет назад разбился самолёт летевший из Европы в Америку, на который опоздала одна пассажирка. Все посчитали её невероятно везучей женщиной. И когда она через пару дней прилетела в Нью-Йорк другим рейсом целой и невредимой, то и сама уверилась в этом, даже интервью дала по этому поводу. Да не тут-то было. Как только села она в такси и поехала по нужному адресу, так тут же и погибла в аварии. А таксисту хоть бы что. Значит, на роду ей так написано – погибнуть в аварии.
– Однозначно! – с убеждением сказал атеист. – И самолёт упал только из-за неё. Это же тоже очевидно.
– Ну а ты, дяденька, чего всё молчишь, да искоса поглядываешь на нас? – спросил меня зачинщик беседы. – Видимо, не согласен?
– Нет, я согласен. Когда я рос, многие считали себя атеистами. Такие тогда были времена – коммунистические. И я в юности посмеивался над изречением: «Что написано на роду». Но так случилось, что в моей жизни тоже всё шло как будто по заранее предначертанной стезе, как будто всё время кто-то направлял меня на этот путь. Я даже был участником одной мистической истории.
– Тогда рассказывайте, – предложил атеист, – раз присоединились к нашей беседе.
– Несколько лет назад, одна пожилая женщина рассказала мне историю о том, как её предприимчивый дедушка всю жизнь копил золото, чтобы построить большую усадьбу. Но ему помешала революция. А потом расказачивание, раскулачивание, так и не смог он реализовать свою мечту. Сложил золото в глиняный горшок и закопал в землю. А когда почувствовал, на девяносто пятом году жизни, что умирает, сказал своей жене: «Бабка, золото на девятом углу…» И всё, больше ничего не успел сказать – на каком таком девятом углу? Родственники перекопали все углы и во дворе, и в саду, и в огороде, и даже в сараях, а клад так и не нашли, и решили: «Это судьба. Раз золото не принесло счастья хозяину, то другим от него и подавно будут одни беды. На всё воля Божия.»
Я написал с её слов рассказ, опубликовал в районной газете, и подзабыл эту историю. Но через годик произошло неожиданное событие. Ко мне пришёл один хуторянин, прознав, что я приехал к родителям на побывку, доложил, что у его знакомых есть миноискатель, и стал уговаривать: «Покажи, да покажи, где находился в старое время тот двор, про который рассказывала бабушка, и мы поделимся с тобой добычей». А я толком и не знал, где затаилось то поместье. Ведь большой хутор в более чем двести дворов давно уже усох до тридцати – поди, разберись, где и что было в старые добрые времена. Холмиков даже не осталось от построек.
Дядька жутко расстроился, подумав, что я скрываю от него истину. А я в ответ напомнил ему: «Раз золото не принесло счастья хозяину, то другим от него и подавно будут одни беды. На всё воля Божия.» Не помогло, ещё больше обиделся на меня.
Отпуск как раз закончился, я уехал, и через пару месяцев получил от мамы письмо, в котором она сообщила, среди прочих хуторских новостей, что тот обидчивый дядька скончался скоропостижно. И в моём то ли сознании, то ли в подсознании тотчас промелькнуло: «Значит, нашёл-таки чужое золото. А зря, не обманешь судьбу. На всё воля Божия…»
Студентам рассказ понравился, да и моя жизненная позиция в целом, и они тоже поведали мне несколько научно-фантастических историй про наше весьма и весьма захватывающее будущее, которое мне, к сожалению, вряд ли удастся увидеть в этой жизни…
3
На ближайшей станции ребята выскочили из автобуса с весёлыми шутками и прибаутками.
Я проводил их долгим добродушным взглядом и мыслями: «Как прекрасна молодость!..», и в очередной раз задался заковыристыми вопросами: «А как я жил до нынешнего дня? Так ли, как на роду написано? И как, собственно, мне написано?» Я тотчас пролистал в сознании всё своё бытие, удивившись, как мимолётно работает человеческая мысль, и снова задался вопросом: «А мог ли я как-то по другому прожить жизнь до нынешнего дня?» И пришёл к выводу: «В принципе, мог бы, при стечении некоторых обстоятельств. Но в целом я шёл по жизни почти единственно возможным и правильным для меня в каждой конкретной ситуации путём. Хотя иногда и брало сомнение, казалось, что это не совсем моё, не совсем то, что я хотел в начале жизни. Тем не менее всё, что бы я ни делал, давало вполне приемлемый и даже желаемый результат и, в конце концов, приводило к тому, о чём мечтал в юности. Всё складывалось так, как будто я шёл по заранее кем-то выделенному мне коридору. Видимо, это и есть: «Что написано на роду». Есть всё-таки Бог. А если кто-то и считает, что во всём повинны инопланетяне, или какой-то другой разум, то и пусть так считает – каждому своё. Но, что нами, людьми, кто-то и как-то управляет извне, это уж точно!» – решил я, и когда приехал в пункт назначения, спросил старого доброго друга, встречавшего меня на автостанции:
– Александр Иванович, ты веришь в жизнь после жизни?
– Сомневаюсь.
– Зря. Говорят, учёные в скором времени научатся скачивать мозг человека в какое-то устройство, наподобие современной флешки.
– Не думаю, что можно скачать мозг.
– Конечно, не сам мозг, а будут оцифровывать разум.
– Ты то откуда знаешь?
– Вместе с группой студентов довелось ехать в автобусе. Просветили меня.
– И что это даст человеку?
– Как что?.. Тебя уже не будет, а твоё сознание сохранится. Кто-нибудь из потомков вставит флешку в компьютер, или во что-то ещё более современное к тому времени, и ты сразу проснёшься, как будто живой. И резвись себе в соцсетях. Можешь посмотреть кино, футбол, новости, или даже передать через интернет кому-то из потусторонних, таких же как и ты, привет. Прямо-таки бессмертие!
– Хорошо поработали с тобой студенты.
– Да, поработали малость. Но я и сам уже не раз думал об этом.
– Интересная мысль… – призадумался мой друг. – Да только физически всё равно не будет тебя, не будешь ощущать своего тела.
– А зачем оно нужно? – вмешался в наш разговор парень, который пришёл вместе с Александром Ивановичем. – Чтобы дряхлело и болело? Не надо такого тела. Главное разум. К примеру, мой разум хоть куда вставь, хоть в какую-нибудь шкатулку, хоть в статуэтку. Главное, чтобы я мог продолжать познавать мир, чтобы мог мыслить всегда. Вот что главное!
– Согласен, вполне может быть такое в отдалённом будущем, – не стал особенно спорить Александр Иванович. – Но ты уверен, что потомки захотят включать тебя каждый день в сеть, то бишь в жизнь?
– И не надо каждый день, хватит и двух-трёх раз в неделю. На ночь включат, а утром выключат, уходя на работу. Или наоборот, утром включат, а вечером выключат из сети. Вон сколько получится часов жизни!
– А лучше всего один раз включить, – вставил я, – и не выключать больше.
– Точно! – хлопнул парень себя по лбу ладонью. – Так ещё лучше. Живи себе безвременно, без забот, хлопот и болезней всяких, да радуйся, пусть и виртуальному бытию. В интернете много чего интересного есть, а сколько ещё будет со временем, ого-го! А потом же учёные тоже не будут сидеть сложа руки. Они придумают что-нибудь такое, что решит все проблемы. К примеру, с помощью мысли можно будет самому включать и выключать себя.
– Да, – согласился вдруг со своим спутником Александр Иванович. – Читал я что-то про это. Так, вроде бы, телефоны и компьютеры можно будет включать в скором времени. Да только проблема останется та же. Всё равно кому-то надо будет следить за исправностью электронных приборов. Внуки и правнуки, будут ещё какое-то время помнить своих предков, а вот следующие поколения, которые не знали их живыми, вряд ли.
– Будут. Они же должны понимать, что это и в их интересах. Мало ли какой совет понадобится… А потом же, если они не будут заботиться о прошлом поколении и не привьют это своим детям, то их самих потом не будут помнить.
– А мне всё-таки больше нравится мысль, что происходит реинкарнация и человек возвращается через некоторое время на землю, но в другой ипостаси, – заключил Александр Иванович.
– А мне не нравится! – возвратился я в разговор.
– Это ещё почему?
– Да потому, что ты ничего не будешь помнить о прошлой жизни. А раз так, то это ничем не отличается от полной смерти. Ничем. Лучше уж так, как говорят молодые.
– Господи! – перекрестился Александр Иванович. – Как хорошо, что я живу именно сейчас. Как хорошо, что я ещё могу что-то сделать своими руками, и осмыслить своими мозгами. Не надо мне виртуального, но сомнительного будущего. Не надо. Я рад настоящей реальной жизни, пусть и крайне мимолётной на этом белом свете…
*СЕРГЕЙ ХОРШЕВ-ОЛЬХОВСКИЙ Писатель, редактор, председатель правления Международного союза литераторов и журналистов APIA. Автор многих произведений прозы: роман, повести, рассказы, новеллы, очерки, юмористический цикл «Хуторские байки», детские рассказы. Публиковался в различных газетах, журналах, альманахах и сборниках в России, Англии, Германии, США, Канаде, Австралии, Латвии, Литве, Беларуси, Болгарии, Украине, Кипре, начиная с 1994 г. На основании этих публикаций в свет вышли шесть книг: «Четыре бездны» (2009 – 1-е изд., 2018 – 2-е изд., 2020 – 3-е изд.), «Клетчатый пиджак» (2010), «Любовь и грех» (2014), «Запах родины» (2015), «Избранное» (2019), «Обыкновенная любовь» (2021). Готовится к изданию седьмая «Край неба» (для детей). Один из соавторов книги «Русский акцент» (2005), главный редактор и один из соавторов книги «Английский акцент» (2013). Фольклорно-исторический роман «Четыре бездны – казачья сага» рекомендован директором Центра славянских языков и культур ВГУ Еленой Малеевой к изучению в литературных институтах России. Лауреат диплома и золотой медали им. Франца Кафки в номинации проза (2011), присваиваемой Европейской унией искусств; литературных медалей им. О. А. Афанасьева (2015), им. М. А. Шолохова (2016), им. Кирилла и Мефодия (2018), им. Пабло Неруды (2019), им. Сергия Радонежского (2021) и нескольких наград за возрождение казачества. Образование высшее юридическое (военное училище, институт, академия). Казачий полковник. Чрезвычайный и полномочный представитель союза казаков России и Зарубежья в Великобритании и странах Европейского союза. Уроженец Ростовской области. С 2001 года проживает в Лондоне.
